Мы читаем их материалы в газетах, ловим каждое их слово или
переключаем радио на другую волну, с приникаем к экранам, чтобы посмотреть их
репортажи или выключаем телевизор, лишь только услышав слово "война". И очень редко
задумываемся: кто они, где они, как они?..
Они - военные корреспонденты. Часто в тени,
почти всегда за кадром, они выносят на передний план то, о чем порой не хочется говорить,
но и молчать об этом нельзя. Безусловно, каждый журналист, хоть раз побывавший в горячей
точке, достоин уважения. Невозможно точно сосчитать,
сколько журналистов погибло, выполняя свою работу, сколько попали в плен, пытаясь достать нужную
информацию и передать ее в редакцию, сколько пропали без вести, в борьбе за правду.
Независимое мнение журналиста и его стремление сказать людям правду вызывает неприязнь,
а порой и ненависть, прежде всего, со стороны сильных мира сего. Идеологическое противостояние
быстро может перерасти в реальную борьбу на выживание, результат которой обычно известен
заранее. В дело идут запугивание, шантаж, психологическое давление, физическая расправа…
Когда "неудобный" журналист работает в горячей точке, сломать его проще простого - даже
убивать не обязательно… Сколько покалеченных душ, жизней и судеб журналистов помнит воюющий
мир? Очень много. Слишком много. А ему все мало…
Но ведь и самим военным журналистам мало одной командировки на войну. Это как наркотик -
"соскочить" очень сложно. Однажды посмотрев в глаза смерти, отчего-то хочется опять и опять
искать ее леденящий взгляд. Однажды сказав правду о войне, показав ее истинное лицо, хочется
говорить и показывать правду снова и снова. Андрей Бабицкий - человек, насквозь пропитавшийся войной. Он работал в Таджикистане,
на Северном Кавказе. Но особую известность ему принесла работа в Чечне в 1999 - 2000 годах.
Увы, не только потому, что репортажи Андрея - пример свободной и независимой подачи информации
во время войны. Почти три года назад, 16 января 2000 года журналист был задержан на блок-посту в
селении Старая Сунжа, на окраине Грозного сотрудниками ОМОНа, и отправлен в Ханкалу. Затем
Бабицкого переправили в фильтрационный пункт "Чернокозово", известный жестоким обращением с
заключенными, где держали под охраной более двух недель. "…Я прошел легкую обычную "прописку",
которую проходят все без исключения попадающие туда, - рассказывает Андрей (www.hro.org). - Это
несколько десятков ударов дубинкой по туловищу, которые, в общем, достаточно безболезненно
проходят в течение двух-трех дней и не вызывают серьезных необратимых внутренних последствий..."
Один из узников "Чернокозово", выкупленный родственниками, вспоминает (www.hro.org) о своей
встрече с Бабицким в камере №17: "Если бы эти удары были нанесены мне, то я бы уже давно умер.
Бабицкий - живучий человек". Причем, так о нем думали все заключенные. Утром 3 февраля состоялась имитация обмена журналиста на троих российских солдат,
находившихся в плену. "Обмен" был записан на видеопленку и произошел, якобы, с согласия
Бабицкого. Однако, "пожелать обменяться" в письменном виде его вынудили, а из видеозаписи
вырезали кусок, где журналист отказывался от обмена. Вскоре по телевидению была показана короткая
хроника: на экране появился небритый Бабицкий в сопровождении русских солдат, который был
передан человеку в маске. Жена Бабицкого, Людмила, сказала, что после
просмотра она еще меньше представляет себе, каковой в действительности является судьба ее
мужа. "Я совершенно не могла понять, кому на самом деле его передали", - сказала она. По
словам Людмилы, она успела заметить растерянное выражение лица ее мужа - он вовсе не был
похож на человека, идущего навстречу свободе (www.dvor.com).
Двадцать дней Бабицкий находился в родовом доме Адама Дениева, в Автурах, где у журналиста
изъяли документы. "В Автурах меня заставляли писать различные заявления, о том, что я веду
борьбу с Америкой и Россией под исламскими знаменами, хочу встретиться с Бен-Ладеном и его
подручными. Я не сопротивлялся и делал все, что они просили. Я изображал из себя абсолютно
сломленного человека с самого начала. У меня была цель: добраться не покалеченным до жены и
детей, сохранить возможность рассказать обо всем, что произошло в Чечне", - рассказывал потом Андрей.(www.glasnet.ru)
Возможно, Андрей немного "переиграл" в этой ситуации, тем самым дав повод своим
оппонентам считать его готовым пойти на компромисс. Попытка нелегально перевести журналиста
через русско-азербайджанскую границу не увенчалась успехом. Бабицкий вернулся в Махачкалу и
связался со своим коллегой Олегом Кусовым, попросил срочно приехать. "Я понимал , что "Свобода"
ведет какую-то работу, но не предполагал, что разыгрался такой скандал и шум вокруг моего
исчезновения, поэтому я пошел гулять по Махачкале, зашел на два центральных рынка, в книжный
магазин и был опознан милиционерами"(www.glasnet.ru).
Олег Кусов проходил по делу Бабицкого как свидетель, хотя никаких правовых оснований для этого
не было, так как он почти ничего не знал ни о судьбе Андрея в последний месяц, ни о деталях
дела. Журналисты встретились в пресс-центре МВД, долго говорили…
Олег Кусов:
- Когда я вошел в кабинет начальника пресс-службы МВД Дагестана, я сразу же увидел Андрея, и
меня приятно обрадовало, что он выглядит очень хорошо, спортивен, подтянут, и довольно здраво
размышляет. Мы с ним говорили долго. Провели в кабинете всю ночь и утро, где-то до 10 часов,
пока его не увели на очередной допрос. Я точно убедился в том, что Андрей остается прежним
Андреем, бойким и жизнерадостным человеком. То, что писали некоторые газеты о его тяжелом
положении в "Чернокозово" - он опровергал. Над ним не издевалась, его не пытали, петь его не
заставляли, хотя, конечно, условия в фильтрационном пункте были довольно жесткими, и он,
конечно, сейчас вспоминает об этом с большой неохотой. На этой теме он становится грустным
и усталым и говорит: "Я не хочу об этом вспоминать. Единственное, что я хочу - увидеть семью,
дочь и близких - хочу в Москву". Ночевали мы в этом же кабинете. Андрей, как он сказал - по
привычке, лег на пол. По его словам, последние два месяца он спит таким образом и чувствует
себя на полу комфортно. Я прилег рядом на три стула. За разговорами мы уснули. Андрей ночью
встал с пола, снял какую-то куртку и укрыл меня ей, чтобы мне не было холодно, хотя, на самом
деле, холоднее на полу было ему... (www.hro.org)
Через три дня Бабицкого выдернули, посадили в самолет Владимира Рушайло (тогдашнего
министра внутренних дел - Т.К.) и привезли в Москву. При этом жену Андрея, Людмилу, взять на
борт отказались, хотя она находилась в Махачкале, в надежде увидеть мужа. "Люди из Москвы"
утверждали, что и так "сделали Бабицкому одолжение", освободив его.
Все это время о судьбе журналиста практически ничего не знали. СМИ задавались вопросом: "Где вы,
Андрей Бабицкий?"
В Париже у здания российского посольства состоялась демонстрация
журналистов, требовавших немедленно предоставить информацию об Андрее Бабицком. Акцию провела
влиятельная международная организация "Репортеры без границ". Кроме того, с призывом - принять
меры к розыску пропавшего в Чечне Андрея Бабицкого - к российским властям обратился Американский
комитет защиты журналистов. В поддержку и защиту Андрея высказались также Государственный
департамент США и организация по безопасности и сотрудничеству в Европе. Они направили послание
главе МИДа Игорю Иванову, потребовав немедленного освобождения Бабицкого, если он действительно
находится в руках российских военных или спецслужб. С таким же требованием 28.01.2000 выступил
Союз журналистов России.
Коллеги и друзья надеялись на лучшее, но были готовы к худшему, так
как прекрасно понимали, что журналист, дающий не устраивающую информацию, сразу становится
врагом. Бабицкому не давали возможности высказаться, не позволяли звонить домой. Видимо, из-за
боязни, что он скажет нечто такое, что существенно подпортит красивую информационную картину
"маленькой победоносной войны". Все это время не покидало ощущение, что будет сделано все,
чтобы Андрей в ближайшем будущем не заговорил. Ощущения не обманули. Тем более зловещими звучали
слова Сергея Ястржембского: "Федеральный центр ответственности за дальнейшую судьбу Бабицкого
не несет". В чем только не обвиняли Бабицкого! И в передаче информации боевикам о размещении российских
войск, и в участии в незаконных вооруженных бандформированиях… Тогдашний министр обороны Игорь
Сергеев, выступая на первом канале телевидения, заявил, что ему не жалко отдать и десять
Бабицких за одного солдата. Так и хочется провести аналогию с императором Китая Цинь Шихуанди,
который приравнивал одного воина к десяти ученым. Обвиняли Бабицкого и в неэтичном отношении к
людям - во время задержания у журналиста изъяли кадры пыток и казней российских солдат,
обезображенных трупов, изувеченных тел… Правда, свидетели утверждали, что снимки принадлежат
внештатному корреспонденту АР Юрию Багрову, пленку он передал Бабицкому для проявки в Москве,
а у Андрея тогда вообще не было с собой фотоаппарата. "Я человек верующий, и смерть для меня
таинство, но журналист на войне теряет ощущение ценности каждой отдельной человеческой жизни.
Здесь, наверное, надо постоянно думать о том, что необходимо держать себя в пределах… Но это
беда не только журналистов, это беда человека на войне. Логика войны - сумасшедшая логика…
Цена человеческой жизни на войне и для репортера, и для военного ничтожна. И я тоже не избежал
этой беды, личной беды каждого человека, которому приходится бывать в обстоятельствах войны",
- говорит Бабицкий (www.cjes.ru).
Официальным же поводом к задержанию журналиста был обнаруженный у него поддельный паспорт на имя азербайджанца Али Мусаева
(ч.3 ст.327 УК РФ - "Использование заведомо подложных документов"). Следствие установило,
что паспорт был изготовлен в МВД. Как сказал руководитель пресс-центра СК МВД России Владимир
Мартынов, дело об изготовлении подделки "выделоено в отдельное производство" (www.segodnya.ru).
13 декабря 2000 года Верховный суд Дагестана вынес Бабицкому
приговор - штраф 100 минимальных размеров оплаты труда, от уплаты которого его освободили по
амнистии в честь 55-тилетия победы в Великой Отечественной войне. Процесс по делу Бабицкого был
открытым, поэтому многим было очевидно, что дело шито белыми нитками. Случай с Бабицким -
исключительное, из ряда вон выходящее беззаконие. (С правовой оценкой истории Бабицкого можно
ознакомиться на сайте - www.gdf.ru).
Что вообще во всей этой истории законно? Где, в каком законе написано, что
государство имеет право обменять одного своего гражданина на другого? Где написано, что
за честную и самоотверженную работу человека должны бросать в тюремную камеру, запихивать
в багажник, отдавать людям в масках? Где написано, что в отношении неугодного журналиста
можно сфабриковать дело, разыгрывать спектакль с похищением-освобождением? Где?.. Владимир
Рушайло тогда искренне удивлялся: "Что незаконного мы сделали?" "Если история с Бабицким
останется для властей безнаказанной, на его месте может оказаться каждый из нас…" - писали
тогда "Новые известия". Кто был наказан?..
История Андрея Бабицкого - наиболее яркий пример судьбы журналиста, которого не сломали. Во
время допросов и содержания в камере, Андрей объявлял голодовку, жаловался на кошмарные
сновидения, тяжелую депрессию… Человек, вернувшийся с войны, будь то солдат или репортер,
нуждается в реабилитации. Какая может быть реабилитация и психологическое восстановление в
ограниченном пространстве тюремной камеры? Видимо, лишением свободы журналиста хотели добить
морально, психологически. К счастью, Андрей оказался по-настоящему сильным человеком. Летом
2003 года он снова ездил в Чечню, и снова слушатели радиостанции отмечали непредвзятость и
объективность репортажей Бабицкого.
…Часто в тени, почти всегда за кадром, они говорят то, о чем невозможно молчать. Порой, чтоб
сказать правду, они сами выходят на передний план и тогда только пуля может заткнуть им рот.
Хочется надеяться, что когда-нибудь наступит время, когда журналист не будет стоять перед
выбором: сказать правду или сохранить свою жизнь. А пока пусть уж лучше остаются в тени,
за кадром… Ведь мы все равно будем с восхищением читать их строки в газетах, ловить каждое
слово радиорепортажа, замирать перед экранами телевизора, услышав слово "война". Наверное,
потому, что "тот, кто выигрывает войну, никогда не перестает воевать"…
ГЛАВНАЯ
СТАТЬИ
ФОРУМ
БЛОГ
ФОТО
ТРЕКЕР
ГОСТЕВАЯ
FAQ
Мы читаем их материалы в газетах, ловим каждое их слово или
переключаем радио на другую волну, с приникаем к экранам, чтобы посмотреть их
репортажи или выключаем телевизор, лишь только услышав слово "война". И очень редко
задумываемся: кто они, где они, как они?..
Утром 3 февраля состоялась имитация обмена журналиста на троих российских солдат,
находившихся в плену. "Обмен" был записан на видеопленку и произошел, якобы, с согласия
Бабицкого. Однако, "пожелать обменяться" в письменном виде его вынудили, а из видеозаписи
вырезали кусок, где журналист отказывался от обмена. Вскоре по телевидению была показана короткая
хроника: на экране появился небритый Бабицкий в сопровождении русских солдат, который был
передан человеку в маске. Жена Бабицкого, Людмила, сказала, что после
просмотра она еще меньше представляет себе, каковой в действительности является судьба ее
мужа. "Я совершенно не могла понять, кому на самом деле его передали", - сказала она. По
словам Людмилы, она успела заметить растерянное выражение лица ее мужа - он вовсе не был
похож на человека, идущего навстречу свободе (www.dvor.com).
В чем только не обвиняли Бабицкого! И в передаче информации боевикам о размещении российских
войск, и в участии в незаконных вооруженных бандформированиях… Тогдашний министр обороны Игорь
Сергеев, выступая на первом канале телевидения, заявил, что ему не жалко отдать и десять
Бабицких за одного солдата. Так и хочется провести аналогию с императором Китая Цинь Шихуанди,
который приравнивал одного воина к десяти ученым. Обвиняли Бабицкого и в неэтичном отношении к
людям - во время задержания у журналиста изъяли кадры пыток и казней российских солдат,
обезображенных трупов, изувеченных тел… Правда, свидетели утверждали, что снимки принадлежат
внештатному корреспонденту АР Юрию Багрову, пленку он передал Бабицкому для проявки в Москве,
а у Андрея тогда вообще не было с собой фотоаппарата. "Я человек верующий, и смерть для меня
таинство, но журналист на войне теряет ощущение ценности каждой отдельной человеческой жизни.
Здесь, наверное, надо постоянно думать о том, что необходимо держать себя в пределах… Но это
беда не только журналистов, это беда человека на войне. Логика войны - сумасшедшая логика…
Цена человеческой жизни на войне и для репортера, и для военного ничтожна. И я тоже не избежал
этой беды, личной беды каждого человека, которому приходится бывать в обстоятельствах войны",
- говорит Бабицкий (www.cjes.ru). 
Категория: 
Добавил: 
Автор: - 
Просмотров: 1369
| 
Теги:
