"Италия - стратегический партнер в создании нового антииранского щита".
В новой системе американской противоракетной обороны Италии отведена
своя роль; нет диалогу с Москвой в ущерб НАТО; силы альянса не должны
зависеть от отдельных поставщиков энергоресурсов и обязаны увеличить
усилия в Афганистане по обучению правительственных войск: так посол США
в НАТО Иво Даалдер предвосхитил известия, которые готовятся поступить
из Брюсселя по итогам предстоящей встречи, посвященной межатлантическим
отношениям.
- Новое представление об антиракетном щите,
сформулированное президентом Обамой, сообщает большую значимость южному
флангу НАТО, которому угрожают иранские ракеты ближнего и среднего
радиуса действия. Означает ли это, что союзникам придется
непосредственно участвовать в реализации антиракетного плана?
- Да. Администрация Обамы изменила подход к ПРО по трем причинам.
Первая: реальная иранская угроза основана на сценарии, при котором
Тегеран одновременно выпустит десятки, если не сотни ракет ближнего и
среднего радиуса действия, которыми уже располагает. Вторая: на наших
кораблях
Aegis
размещены перехватчики, которые уже в состоянии сбивать ракеты. И
третья: если планировавшиеся прежде системы обороны в Польше и Чехии
призваны были защищать только США, сегодня новые средства защиты должны
распространять сферу влияния на всю атлантическую территорию. Из
сказанного следует, что участвовать в противоракетной обороне должны
все члены НАТО. Вот почему мы инициируем переговоры с союзниками о том,
как этого добиться.
- А что может предпринять Италия? - Предлагаемая нами
противоракетная система весьма гибкая. Каждый может сотрудничать на
свой манер. Скажем, если Италия разместит мощные радары в центре
Средиземного моря, их можно будет связать с общим центром командования
и координации для перехвата ракет. Италия, кроме того, участвует в
производстве системы воздушной обороны Mead, которую также можно
интегрировать в новую инициативу НАТО. С тем, чтобы защищать территорию
не только Италии, но и всего Атлантического альянса.
- Италия очень дорожит привилегированными отношениями с Россией. Какие последствия это может иметь для альянса?
- Итало-российский диалог отличают глубина и значимость. То же верно и
для отношений с Россией Германии и Соединенных Штатов. Однако
необходимо, чтобы двусторонние связи поддерживались наряду, а не вместо
диалога Россия-НАТО. Генеральный секретарь НАТО Расмуссен считает
приоритетом сотрудничество с Россией по вопросам ПРО, контроля за
вооружением, борьбы с терроризмом, Афганистана и наркобизнеса. Нельзя,
повторюсь, чтобы прочные двусторонние отношения с Россией
реализовывались в ущерб диалогу Россия-НАТО. Нужно работать по обоим
направлениям - двустороннему и многостороннему. Даже если порой Москва
испытывает искушение предпочесть двустороннюю связь с Италией и
Германией.
- И Италию, и Германию связывает с Россией
прочное энергетическое взаимодействие. НАТО заинтересован в
диверсификации энергопоставок? - В интересах НАТО - чтобы
страны-члены альянса не зависели от энергетического импорта из одной
единственной страны. Никакое государство не стремится к тому, чтобы его
снабжение обеспечивалось единственным источником. Диверсификация
источников - лучшая гарантия от всевозможных сбоев, в том числе
случайных, связанных с событием неважно в какой стране - России,
Норвегии, Ливии. Именно поэтому, скажем, Америка, стремясь снизить свою
зависимость от канадского газа, ищет альтернативных поставщиков.
-
Когда Обама принимал Расмуссена в Белом Доме, они обсуждали новую
стратегическую концепцию. Может ли энергетика стать ее частью? - Это спорный вопрос. Национальная безопасность включает в себя, в том числе, и защиту инфраструктуры. Как отметил сенатор
Ричард Лугар,
претерпеваемая нацией энергетическая недостаточность прямо угрожает ее
безопасности. И это повод для обсуждения. В современном мире угрозы
многообразны - речь уже не идет только о классическом захвате
территорий, но и о нападениях, осуществляемых посредством компьютера
или путем саботажа энергетических поставок. Все эти соображения могут
составить содержание поправок к статье 5-й устава НАТО, касающейся
коллективной безопасности.
- Внутри американской администрации ведется кулуарная дискуссия о новой стратегии в Афганистане. Чего ждать союзникам? - В конце марта Обама ясно заявил, что наша цель - "взболамутить, сломить, разбить наголову
Аль-Каиду",
и на пути к этой цели следует задействовать трехчастный подход:
интегрировать гражданские и военные усилия; считать Афганистан и
Пакистан единым регионом; и оказывать давление на Афганистан,
способствуя передаче основных функций афганской стороне. Потом в
Афганистане состоялись президентские выборы, и Обама отложил
окончательное решение до их завершения. Сегодня трудность состоит в
том, что формальные итоги выборов неизвестны до сих пор. А пока мы не
знаем имени человека, которому предстоит руководить Афганистаном,
добиться прогресса будет сложно.
- Представляется, тем не
менее, достаточно очевидным, что Обама будет стремиться к наращиванию
дипломатических усилий и расширению афганского контингента. Чего в этом
смысле вы ждете от Италии? - США увеличили гражданское
присутствие в Афганистане вдвое. Что касается военнослужащих, по плану
их число должно достичь 134 тысяч человек, а количество полицейских -
96 тысяч теперь уже не к 2014-му, а к 2010-2011 годам. Италия уже
многое делает, достаточно упомянуть работу карабинеров по обучению
местной полиции. Но если усилий потребуется еще больше, каждая из 42
стран-участниц Международных сил по содействию безопасности в
Афганистане (ISAF) должна будет задуматься, что лично она в состоянии
предпринять.